Пятница, 29.03.2024, 11:50
Приветствую Вас Гость | RSS ODESSA AIRSOFT GAMES © 2024 Хостинг от uCoz
Меню сайта
Спонсор
    М16. Армейский магазин

      Транспортно-экспедиторская компания, брокерские услуги

Категории каталога
Война в Авганистане [37]
Форма входа
Поиск
Погода
Друзья сайта
Наш опрос
Оцените наш сайт
1. Отлично
2. Хорошо
3. Неплохо
4. Ужасно
5. Плохо
Всего ответов: 57
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная | Форум | Каталог статей | Регистрация | Вход
Главная » Статьи » Война в Авганистане

Алексей Чикишев .Спецназ в Афганистане. Часть вторая
Часть 1/2
Глава 4. Спецназ на тропе войны

     Кто был в Афганистане, хорошо представляет себе караванный путь. Им может быть узкая, едва заметная тропа через крутые скалы. Иногда этот путь предстает в виде хорошо укатанной дороги по сухому руслу реки. Караваны, идущие по проторенному пути, тоже бывают разными: от десятка ишаков, навьюченных ящиками и тюками, с двумя-тремя погонщиками, до целой колонны грузовиков и пикапов, набитых оружием, боеприпасами, с многочисленной охраной. По сотням подобных караванных путей осуществлялось снабжение афганских моджахедов из Пакистана и Ирана, благо, граница практически не охранялась. Борьба с караванами и перекрытие границ - вопрос, неизменно вызывавший головную боль у советского командования. К чему только не прибегали: минировали границу, устилая перевалы и тропы множеством миниатюрных противопехотных и специальных мин на неизвлекаемость, наносили бомбово-штурмовые удары по кишлакам и отдельным строениям, которые могли бы послужить пристанищем для караванов, совершали облеты больших участков приграничной территории на вертолетах, расстреливая все живое. Однако эти действия лишь нарушали хозяйственную жизнь местного населения, затрудняли транспортное сообщение между приграничными районами сопредельных стран и вынуждали целые племена сниматься с обжитых мест и уходить в Пакистан и Иран, пополняя лагеря беженцев.
     Безусловно, моджахеды несли определенные потери от советских акций, но не оставляли своих усилий на каком-то конкретном участке. Их деятельность могла лишь на время ослабнуть, но не прекратиться. Так, после широкомасштабного минирования перевалов и троп в декабре 1984 года на афгано-пакистанской границе в провинции Кунар моджахеды уже через месяц полностью возобновили прежний объем поставок вооружения и амуниции из Пакистана. Потеряв на минах полторы сотни человек, они, чтобы разминировать тропы, стали прогонять стада баранов, а для борьбы с минами, реагирующими только на человека, использовали пленных или заложников.
     Исламская оппозиция непрерывно совершенствовала тактику проводки караванов через границу. Проводка караванов включала в себя целый комплекс мероприятий по охране самого каравана, разведке маршрута движения, поддержанию в состоянии постоянной готовности стоянок для ночевки и отдыха. Важно было заручиться согласием вождей племен и старейшин, по территории которых проходил путь каравана. Моджахеды были вынуждены считаться с сильными приграничными племенами пуштунов, нуристанцев и белуджей и платили им за транзит каждого каравана. Существовали и другие проблемы, без решения которых караван не тронулся бы с места. Прежде чем пуститься в дорогу, исламские партизаны тщательно разведывали местность, чтобы не нарваться на засаду, поэтому впереди шли дозоры. Для дневных стоянок и ночевок выбирались такие места, где можно было бы спрятать или замаскировать машины, вьючных животных - пещеры, заброшенные кишлаки, обрывистые берега сухих русел, сады, горные леса на юго-востоке страны. Иногда впереди основного каравана следовал "ложный". "Ложный" караван был нужен для того, чтобы вовремя обнаружить засаду спецназа, принять на себя основной удар и дать время развернуться и уйти основному" каравану. Основной караван передвигался частями, чтобы максимально снизить урон в случае налета авиации или столкновения с засадой. Если караван все-таки нарывался на засаду, в бой вступала его многочисленная охрана. Однако спецназ справлялся с караваном в любом случае, даже когда численность охраны значительно превышала количество нападавших на караван "рейнджеров".
     Джелалабадский батальон спецназа и небольшая группа пуштунов из племени моманд', некоторые кланы которого сотрудничали с провинциальным ХАДом, "сели на тропу" в районе Мазари-чина в провинции Нангархар в конце 1984 года. До границы с Пакистаном было рукой подать. Вдоль сухого русла легли в камни и замерли две роты. Лежать пришлось долго. Вставать, разводить костры было нельзя: любой пастух, заметь он их, сообщил бы о засаде моджахедам. Спецназовцы ждали условленного сигнала с той стороны границы о выходе каравана. Их лица покрылись щетиной, от постоянного напряжения устали руки и спины, нервы были на пределе. Прошли сутки, вторые. Они лежали в камнях, окруженные чужими горами и враждебно настроенным народом, в самом сердце Пуштунистана, где ни разу не ступала нога европейца.
     Спецназовцы уже собирались уходить, когда по рации им передали установленный сигнал. Выхода каравана ждали не только они, но и агент ХАДа, заброшенный в базовый район моджахедов на территории Пакистана. Через несколько часов показалась неприятельская разведка. Каравану, шедшему за ней, позволили втянуться в сухое русло на всю глубину засады. Сотни вьючных животных везли реактивные снаряды, ящики с патронами, оружие. Под стать каравану была и охрана. В первые секунды нападения спецназовцев исламские партизаны находились в состоянии шока - кто посмел стрелять в них в их собственном доме, в нескольких часах ходьбы от базового района, когда в ушах еще звучала фраза "сафар ба хайр"2, сказанная друзьями при расставании!..
     Бой продолжался до вечера. Исламские партизаны сопротивлялись до конца. После того, как караван был окончательно "забит", среди завалов из мертвых ишаков и верблюдов насчитали более 220 трупов афганцев. Спецназ потерь практически не понес.
     Хотя некоторые батальоны спецназа почти каждый месяц уничтожали по одному-два каравана, им не удалось наглухо перекрыть границу. По словам самих военнослужащих этих частей и по данным разведки, перехватывалось лишь 12-15% всех караванов, направляющихся в Афганистан. Иначе и быть не могло, ведь только в гористой приграничной местности провинций Нангархар и Кунар насчитывалось более 400 горных проходов, по которым моджахеды могли проводить караваны. Два батальона спецназа, размещенные в этих провинциях, были просто не в состоянии контролировать все ущелья на границе.
     Обычно засадные действия против караванов проводились по следующей схеме: получив разведданные и подготовившись к операции, спецназ вылетал на вертолетах или выдвигался на бронетехнике в заданный район. Не доезжая до места будущей засады 15-20 километров, "рейнджеры" спешивались, а техника уходила на базу или ближайший советский сторожевой пост. Сами спецназовцы в быстром темпе совершали пеший переход к месту засады. Обычно такие переходы совершались ими ночью, чтобы как можно меньше посторонних глаз могло заметить их присутствие на вражеской территории. Кроме того, совершая переход от места высадки к месту засады, спецназ вводил в заблуждение разведку и добровольных помощников моджахедов, ибо те всегда внимательно следили за передвижениями техники спецназа. За ночь спецназ успевал достаточно далеко удалиться от дороги, которой проезжала его техника. Эту же цель - скрытно высадить группу - преследовало "ложное" зависание вертолетов спецназа над несколькими районами пустыни. Они имитировали высадку "рейнджеров", чтобы запутать моджахедов.
     Прибыв на место засады и подготовив позиции для стрельбы, спецназ начинал поджидать "добычу". "Не засветиться", т. е. не быть обнаруженным противником, становилось для него главной задачей в этот период. Если моджахедам удавалось вычислить засаду, то в лучшем случае спецназовцы возвращались на свою базу с пустыми руками, а в худшем - подвергались нападению превосходящих сил противника. В подобной ситуации оказался небольшой отряд кандагарского батальона спецназначения в июне 1987 года.
     Накануне от агента ХАДа поступила информация о том, что по зеленой зоне в районе кишлака Кобай проходит тропа, которой регулярно пользуются моджахеды для проводки караванов. В батальоне срочно сформировали небольшой отряд из 38 человек под командованием майора. Днем спецназ на технике вышел к заданному району, оставил ее на советском посту и с наступлением сумерек, разделившись на три группы, углубился в "зеленую зону", чтобы оседлать тропу. Две группы укрылись в брошенных афганских домах по обе стороны тропы, а третья оседлала сопку, с которой простреливалась вся местность вокруг. На самой тропе остались двое - сержант, таджик по национальности, изображавший "духа", и настоящий афганец - сотрудник службы безопасности. Им досталась опасная роль "подсадных уток". Они подзывали одиночных моджахедов, проходивших по тропе, и когда те спокойно подходили, наставляли оружие и брали их в плен. Затем из домов выходили несколько спецназовцев и отводили остолбеневших от изумления партизан в свое укрытие. За ночь в "сети" попали шестеро моджахедов.
     В 7.00 произошла осечка. На тропе показались сразу два моджахеда. Когда им приказали поднять руки, один из них, прикрываясь напарником, сорвал с плеча автомат и открыл огонь. Его, конечно, сразу же расстреляли в упор, но засада была обнаружена. Эти двое оказались головным дозором большого отряда моджахедов, который шел прямо на засаду. Хадовец и сержант замешкались на тропе, и это стоило им жизни. В один миг они были скошены огнем нескольких десятков стволов.
     Начался бой. В группе, которую возглавил майор, были самые тяжелые потери. Погибли семь человек. Не выдержав натиска моджахедов, группа покинула дувал и стала отходить по кладбищу. Это ее погубило. Почти все отходившие, за редким исключением, были перебиты, а сам майор буквально изрешечен пулями.
     Вторая группа прочно засела в доме и отбила три натиска исламских партизан. Те атаковали в полный рост, разъяренные упорным сопротивлением. По воспоминанию командира группы, во время третьего штурма некоторые моджахеды добегали до самых дверей и окон дома. "Все они там и остались", - добавил он, подводя итог их атакам. Чтобы покончить со спецназом, партизаны подтащили безоткатные орудия и минометы. Однако толстые стены мешали им, снижая эффективность огня. Только один боец был убит прямым попаданием гранаты из РПГ. Остальные отделались ранениями.
     Критическая ситуация сложилась, когда на помощь подъехала на грузовике группа в 30-40 моджахедов. Тогда-то и вступила в дело группа, засевшая на сопке, и ничем не выдавшая себя до сих пор, хотя на глазах погибали товарищи по службе. Они подпустили грузовик и расстреляли хладнокровно всех, кто облепил его со всех сторон.
     Сражение разгоралось. К его месту спешили новые отряды моджахедов, возбужденно крича и размахивая оружием. Скорее всего, они, залив своей кровью всю округу, сломили бы сопротивление спецназа. Однако к полудню на помощь спецназовцам подошли основные силы с базы. Поддержка была затруднена тем, что в эти дни в батальоне шла замена бронетехники. Пригнали новые бронетранспортеры, оружие которых было еще в заводской смазке, а старые машины уже отправили в Союз. Пришлось действовать в основном колесами и автоматным огнем из бойниц.
     Наиболее реальную поддержку оказали самолеты и вертолеты штурмовой авиации. Штурмовики СУ-25 поливали огнем ћзеленкуЋ, выкуривая моджахедов. Те отбивались, применив "Стингеры" и "Блоу-пайпы"3. Однако ни один самолет так и не был сбит. Обе противоборствующие стороны применили весь арсенал вооружений, которым они располагали. В конце концов, поле боя осталось за спецназом. Моджахеды отошли, оставив несколько сотен погибших "братьев по джихаду". Девять погибших и двадцать раненых - такова была плата спецназа за преждевременное обнаружение засады.
     В окрестностях Кандагара довольно часто происходили ожесточенные сражения между спецназом и моджахедами. Как правило, одерживали победу "рейнджеры", ибо, проиграв бой, они подписали бы себе смертный приговор - вокруг была чужая земля и враждебно настроенный народ. Понимая это, спецназ всегда был морально настроен на победу, завоевывая ее порой в самых безвыходных ситуациях.
     В сентябре 1985 года в районе Кандагара спецназом была устроена засада, ставшая известной всему миру. Ночью спецназовцы с помощью приборов ночного видения заметили несколько джипов, на малой скорости идущих по пустыне. Несколько минут боя, и машины моджахедов запылали. В одном из горевших джипов среди мертвых тел, оружия и амуниции спецназовцы обнаружили толстый портфель с бумагами. Лишь на следующее утро они смогли подробнее ознакомиться с содержимым портфеля. В нем оказались личные вещи, документы, дневниковые записи, принадлежавшие американцу Торнтону. Сам хозяин остался в сгоревшей машине.
     На первый взгляд, событие довольно заурядное. Одним караваном стало меньше. "Рейнджеры" забыли бы о нем, однако факт гибели американца с оружием в руках под Кандагаром был обнародован афганскими властями с советской подачи. И Кабулу, и Москве было важно продемонстрировать перед всем миром типичный образец "империалистического вмешательства во внутренние дела Афганистана". Убитый американец на какое-то время стал козырной картой советской внешнеполитической пропаганды. Разумеется, в нашей тогдашней прессе было упомянуто не об операции войск спецназначения, а о "выдающееся победе" афганских вооруженных сил. Этот боевой эпизод был упомянут в сводках многих крупнейших информационных агентств мира, а афганское министерство иностранных дел даже разразилось брошюрой "Миссия Торнтона", из которой следовало, что тот был чуть ли не резидентом ЦРУ.
     Существовала еще одна причина, из-за которой спецназовцам надолго запомнилась ночная засада. Прошел слух, что погибший американец имел при себе в стальном ящике астрономическую сумму в долларах. Для командира группы и его заместителя слухи предстали в виде вызова в отдел госбезопасности. Полмесяца армейские чекисты добивались одного: показать место, где группа закопала мифический сейф... Проанализировав причины гибели своих караванов, моджахеды принялись совершенствовать тактику доставки оружия. В результате был выработан прием, позволявший, с большей гарантией доставлять грузы до боевых отрядов на местах. Раньше караван в полном составе после перехода границы продолжал движение вглубь Афганистана на расстояние 150-500 километров и больше. Из-за этого увеличивалась вероятность его уничтожения советскими войсками, так как, пока он шел по афганской территории, информация о нем добывалась органами разведки и поступала в спецназ или другие подразделения 40-й армии. Если информация подтверждалась или спецназу удавалось обнаружить караван, то его участь была предопределена - караван "забивали". Поэтому моджахеды все чаще, проведя караваны через границу на афганскую территорию, сразу же разгружали их в определенном месте и передавали "товар" в течение суток представителям различных боевых формирований оппозиции. Те перегружали свою долю на маленькие караванчики и вели их на свою территорию.
     На первых порах этот прием действовал безотказно. Советская военная разведка и хадовские агенты доносили о прибытии крупных караванов, спецназ выходил на тропы, а результат был невелик. За счет рассредоточения караванов моджахеды повысили их живучесть и заметно ослабили воздействие авиации и спецназа, считавшихся главными врагами караванов.
     Вскоре тактическая хитрость исламских партизан была разгадана, и спецназ стал активно практиковать налеты на базовые районы моджахедов, кишлаки, в которых могли располагаться стоянки караванов. Налеты по своим результатам были весьма эффективны и уступали лишь засадным действиям. Всего за два дня в январе 1986 года джелалабадский батальон спецназа разгромил базовый район исламских партизан в уездах Гошта и Мухмандара провинции Нангархар. Очень результативной оказалась операция двух батальонов - джелалабадского и асадабадского по разгрому базы моджахедов в местечке Карера провинции Кунар в апреле 1986 года. Однако, бой этот, в целом успешный для советской стороны, приобрел скандальную известность. Карера находится в горной местности на самой границе с Пакистаном. Столь редкие в условиях Афганистана кустарники и низкорослые деревья на склонах гор служили естественной маскировкой для укреплений и огневых позиций моджахедов. Обычно советская сторона ограничивалась бомбардировками этого района, и никогда раньше наземные войска не пытались штурмом взять базу исламских партизан. Спецназ отважился нарушить установленный порядок.
     По всей видимости, в ходе боя "рейнджеры" вторглись на чужую территорию, что было немудрено, учитывая путаницу в картах. На помощь моджахедам выступили подразделения пакистанской пограничной стражи. Спецназовцы к этому моменту успели уничтожить до сотни моджахедов, остальные отступали в Пакистан. Однако с подходом малишей и свежих "духовских" резервов ситуация стала меняться не в пользу спецназа. Малиши в своих традиционных черных беретах атаковали напористо, и вскоре возникла реальная угроза окружения одного из батальонов. Чтобы выйти из затруднительного положения, пришлось срочно вызывать штурмовую авиацию. С территории соседней державы отходили под грохот авиабомб.
     В штабе 40-й армии и в ставке представителя министра обороны СССР в Кабуле долго не могли успокоиться. Действия спецназа в очередной раз дали повод пакистанским властям заявить о "посягательстве советских оккупационных сил на территорию Пакистана".
     Обычно налеты готовились заблаговременно, порой за 2-3 месяца до их осуществления. Данные, представленные резидентурами ГРУ, ХАДом, тщательно изучались и сопоставлялись, отрабатывались варианты действий. В это время за районом предстоящей операции устанавливали наблюдение. В случае активного сопротивления моджахедов к поддержке спецназовцев во время налета привлекалась штурмовая авиация и реактивная артиллерия с ее большим радиусом действия. Склады, укрепления, исламские комитеты брались штурмом не только на рассвете, но и ночью. При этом спецназ старался бесшумно снять неприятельские сторожевые посты, пуская в ход ножи и оружие с глушителями.
     Личный состав подразделений спецназа был натренирован и профессионально, и психологически "работать" в афганских кишлаках в условиях полной темноты, озаряемой лишь вспышками выстрелов. Спецназ врывался в совершенно незнакомые кишлаки и крепости, круша все без разбору.      В джелалабадском батальоне, например, использовались самодельные заточенные пики из кусков строительной арматуры. Такие пики носились на поясных ремнях в специально сделанных ножнах из обычного резинового шланга. По мнению солдат, самоделки были гораздо удобнее и эффективнее штатных штык-ножей или ножей разведчика. "Лучше работать молча, от стрельбы в дувале глохнешь", - прокомментировал один из "рейнджеров" свою приверженность к холодному оружию.
     К сожалению, во время налетов гибло немало мирного населения, если операция проводилась в кишлаке, а не на базе моджахедов и горах. У спецназа в темноте н спешке не оставалось времени для расспросов. Секунда промедления могла стоить жизни любому бойцу спецназа.
     Типичным примером налета на кишлак служит операция, проведенная джелалабадским батальоном по наводке местного управления ХАДа в феврале 1985 года. Хадовские агенты заманили Пишу - одного из наиболее влиятельных лидеров исламской оппозиции на востоке Афганистана и его приближенных в небольшой кишлак под предлогом проведения переговоров. Ночью спецназ вошел в кишлак и вырезал всех, находившихся в нем. В числе погибших оказались 28 главарей различных отрядов исламского сопротивления. Шоковая терапия была настолько отрезвляющей, что почти на месяц активность моджахедов в данном районе была сведена на нет. По времени налеты были очень быстрыми. Сделав дело, спецназ взрывал захваченное имущество и боеприпасы, исключение составляло оружие - его забирали с собой. В назначенное время прилетали вёртолеты или подходила "броня", чтобы забрать спецназ на базу. Количество сил, привлекаемых для участия в налете, могло быть различным в зависимости от характера задач и условий обстановки: от роты до нескольких батальонов, как это было в Карере.
     Кроме того, в антикараванной борьбе спецназ прибегал к такому приему, как облет караванных троп. Благодаря облетам спецназ мог контролировать большие участки приграничной территории в дневное время. Ночью вертолеты не летали. Обычно для облета выделялось четыре вертолета: два МИ-8 для размещения досмотровой группы и два МИ-24 для огневой поддержки. В сутки, как правило, совершалось 2-3 вылета каждый продолжительностью до 90 минут. В перерывах между облетами производилась дозаправка топливных баков и пополнение боекомплекта.
     Внезапное появление низколетящих вертолетов, настолько шокировало моджахедов, что иногда они даже не успевали приготовиться к стрельбе. Сразу за звуком вертолетных двигателей они слышали грохот пулеметных очередей, и последнее, что моджахеды успевали увидеть - заходящий в атаку вертолет... Однако, в условиях горной местности спецназу на вертолетах не всегда удавалось выходить победителем из такого рода операций. Так, группа спецназа из газнийского батальона во время облета своей зоны ответственности обнаружила несколько грузовиков, направляющихся со стороны Пакистана вглубь афганской территории. По требованию спецназа грузовики остановились. Два вертолета приземлились, чтобы досмотровая группа проверила машины и груз. В этот момент со стороны сопок, находившихся вблизи, на спецназ обрушился шквал огня. Оказалось, рядом располагались отлично замаскированные в камнях позиции моджахедов. Обе приземлившиеся вертушки были сожжены. Из группы погибли шесть человек, в том числе лейтенант - командир группы.
     Во время облетов уничтожались не только мелкие группы моджахедов, одиночные машины, всадники и мотоциклисты из неприятельского лагеря, но и достаточно крупные караваны. В подобных случаях досмотровая группа завязывала бой с охраной каравана, одновременно вызывая реактивную авиацию и подразделения спецназа с основной базы для завершения разгрома каравана и блокирования возможных путей его отхода.
     В мае 1987 года в районе Апчикан группа баракинского спецназа во время облета наткнулась на большой караван моджахедов. "Рейнджеры" высадились и перекрыли дорогу. Охрана попыталась сбить спецназовский заслон, но не выдержала вертолетного огня и стала отступать. Через несколько минут по каравану нанесли мощный удар несколько пар штурмовиков СУ-25, прилетевших с баграмской авиабазы. Разгром каравана довершили прибывшие на помощь роты спецназа из пункта постоянной дислокации батальона. Кроме многочисленной охраны, в этом бою было уничтожено более 200 вьючных животных, груженых боеприпасами и оружием. Именно во время облета был захвачен первый "Стингер" - американский зенитно-ракетный комплекс, который произвел переворот в тактике действий советской авиации в Афганистане, и свел фактически на нет ее безраздельное господство в афганском небе. Близко от земли самолеты и вертолеты уже летать не могли из-за опасения быть сбитыми огнем стрелкового оружия, а на средних высотах их успешно поражал Стингер". Спецназу была поставлена задача по захвату нескольких образцов этого эффективного оружия. В случае удачи участникам захвата была обещана "Золотая Звезда".
     Группа кандагарского спецназа, закончив облет, возвращалась на базу, когда среди невысоких заснеженных сопок была замечена группа всадников. Стоило вертолетам зайти на цель, как всадники сразу же открыли огонь. Спецназовцы из иллюминаторов заметили, как один из моджахедов сорвал со спины какое-то оружие, напоминавшее гранатомет, и произвел выстрел. Видимо, моджахед торопился, и его выстрел оказался неудачным. В считанные минуты сопротивление противника было подавлено. Спецназовцы высадились из вертушек, чтобы собрать оружие и документы. Некоторые моджахеды, которые до этой минуты упали на землю, чтобы притвориться убитыми, вскакивали и пытались бежать. Их преследовали и добивали. Среди "беглецов" оказался и незадачливый стрелок. Возле его трупа подошедшие спецназовцы нашли столь вожделенный "Стингер".
     Заказанный командованием трофей был доставлен в Кабул, но генералы, получив его, начисто забыли о своем обещании дать непосредственным участникам звание "героя". Офицер, который лично уничтожил моджахеда со "Стингером", был отмечен лишь орденом "Красной Звезды". На большее он, по мнению начальства, не потянул...
     Наибольший эффект облеты имели в южных провинциях, где относительно ровная местность просматривалась с вертолетов на большом расстоянии, и моджахедам было трудно укрыться. В афганской войне существовали свои неписаные правила, которым старались подчиняться, чтобы сохранить жизнь. Стоило вертолету со спецназом зависнуть над едущей автомашиной или группой кочевников, как те должны были остановиться. В случае неподчинения экипаж вертолета давал предупредительную очередь из пулемета, установленного в пилотской кабине, перед движущимся объектом. Обычно даже самый туго соображающий кочевник или крестьянин после этой очереди понимал, что от него хотят, и останавливался. Если на земле игнорировали предупредительный сигнал, вертолеты открывали огонь на поражение из всего бортового оружия. Однако в любом случае, будь то мирный караван, рейсовый афганский автобус или наоборот - транспорт моджахедов, досмотровая группа высаживалась, чтобы произвести проверку объекта или в случае сопротивления добить моджахедов н забрать их оружие. Возможные варианты действий зависели от конкретной обстановки.
     Сродни облетам было совершение рейдов на бронетехнике. Военнослужащие спецназа на БТРах порой до десяти суток, не заходя на базу, колесили по своему региону, "наводя порядок" в пустыне. Эти действия были менее результативны, чем засады, но и они доставляли моджахедам немало беспокойства, отличаясь тем, что столкновение было неожиданным для обеих сторон, если, конечно, спецназ не устраивал засаду где-нибудь на тропе, спрятав свои бронемашины подальше. Например, на группу спецназа из 25 человек на пяти бэтээрах в районе Саркала под Аргандабом выехал пикап "тойота", кузов которого был набит исламскими партизанами, вооруженными стрелковым оружием и гранатометами. Спецназовцы первыми пришли в себя от неожиданности. Дело происходило ночью, но, несмотря на темноту, их огонь был точен. В считанные секунды они изрешетили машину и всех сидящих в ней.
     Рейд нельзя было отнести к числу увеселительных прогулок "за скальпами". Рядовой из Лашкаргахского батальона спецназа свидетельствует: "С базы мы вышли на трех бэтээрах. На вторые сутки напоролись на засаду. Это произошло в районе Мусакалан в провинции Гильменд. Наша головная машина была подбита из РПГ. Пулеметчик сразу погиб, его снесло вместе с башней. Мы пересели на другой бэтээр. Вскоре подбили и его. Он взорвался - сдетонировали боеприпасы. При взрыве многие погибли или обгорели, Меня сбросило с брони на землю. Когда я вскочил и стал перебегать в сторону последнего невредимого бронетранспортера, меня ранило пулей. Провалялся час без сознания, потерял много крови. Затем меня вынесли свои и вызванной вертушкой отправили на базу под нож хирургов".
     Естественно, спецназ во время своего пребывания в Афганистане не ограничивался проведением чисто боевых действий. Ему приходилось заниматься и разведкой. Обычно мелкие группы по 12-18 человек занимали позиции вдоль караванной тропы и, замаскировавшись, фиксировали все передвижения исламских партизан. Полученные данные передавались по рации на базу, а при необходимости вызывалась авиация для уничтожения обнаруженных целей.
Категория: Война в Авганистане | Добавил: Chief_Grom (29.06.2008)
Просмотров: 4450 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]